Назначение на пост второго наследного принца Мухаммеда бин Наефа может означать начало более жесткой внешней политики, основанной на поддержке друзей и усилении борьбы с противниками, пишет The New York Times.
Издание напоминает, что принц «сыграл важную роль в ликвидации террористической сети внутри страны, а также сведении на нет политической оппозиции». Также в статье приводится высказывание бин Наефа на встрече министров внутренних дел арабских стран, которая проходила в марте 2014 г. в Марокко, когда он заявил о «необходимости искоренения движения “Братья-мусульмане”», при том, что правительство Марокко было сформировано именно представителями этого движения.
Эксперты, специализирующиеся по саудовской тематике, отмечают, что бин Наеф является одной из самых сильных персон с «сильным стержнем» внутри королевской семьи. В связи с этим на страницах издания рассказывается о той центральной роли, которую играет принц в саудовском руководстве. По мнению авторов, его назначение на столь важную должность «сделано на долгосрочную перспективу; и это несмотря на то, что данное решение может стать причиной недовольства многих принцев, входящих в правящую семью». Дело в том, что одной из проблем бин Наефа может стать то обстоятельство, что в Саудовской Аравии почти 600 принцев одного с ним поколения, и эти двоюродные братья вполне могут проявить недовольство тем фактом, что выбрали именно его.