Операция военно-космических сил России в Сирии, безусловно, стала одним из самых знаковых событий в мире за все последнее время, буквально взбудоражив мировое сообщество. Ведь если к военным операциям США и других западных держав как-то уже привыкли, то участие Москвы в международных делах на подобном уровне каждый раз вызывает бурю эмоций.
Причем, у кого-то эти эмоции положительные, у кого-то – весьма отрицательные, либо, как минимум, настороженные. В свою очередь, мы постараемся взглянуть на происходящее немного со стороны, представив как одну позицию, так и другую.
Начнем с того, что в действиях российских властей вызывает у противников сирийской операции наибольшую критику.
Прежде всего, указывается на то, что:
— вместо бомбардировок позиций группировки ИГИЛ, удары наносятся по «умеренной оппозиции»;
— в результате авиаударов страдают мирные жители;
— Кремль вмешался в конфликт для сохранения режима Башара Асада, который, по мнению Запада и части арабских государств, потерял свою легитимность;
— вовлечение российских войск в войну в Сирии приведет к «новому Афганистану».
Сторонники операции на это отвечают, что:
— вмешательство России в сирийский конфликт является вынужденной мерой, осуществленной после отсутствия положительного результата операции международной коалиции во главе с США, длящейся уже более года;
— Москва действует исключительно в рамках международного права, поскольку сирийский президент является официальным главой государства;
— сюжеты о гибели мирных граждан являются фейками и распространяются организациями, состоящими из одного-двух человек и базирующимися далеко от Сирии, в частности, в Лондоне;
— удары наносятся именно по боевикам ИГИЛ, а также по экстремистским группировкам наподобие «Джабхат ан-Нусра», тесно связанной с «Аль-Каидой».
***
Таковы позиции сторон, и задача объективного эксперта – провести спокойный и неангажированный анализ сложившейся ситуации и попытаться ответить на следующие вопросы:
«Каковы причины начала военной операции?»
«Какие цели в ней преследуются?»
«Какой результат можно ожидать на выходе?»
Что касается первого вопроса, то, безусловно, обращает на себя внимание тот факт, что операция действительно началась после длительных и безуспешных попыток остановить продвижение ИГИЛ в регионе. Также нельзя не принять во внимание, что в последние месяцы ситуация в Сирии (и в Ираке) оказалась патовой. Летнее наступление сирийской оппозиции практически было остановлено, а со стороны ИГИЛ особенного продвижения тоже не наблюдалось.
В связи с этим возникает вопрос – почему же Москва вдруг решила вмешаться в конфликт именно сейчас, учитывая, что ранее были гораздо более опасные для официального Дамаска периоды времени? Как представляется, одним из наиболее вероятных и разумных ответов на этот вопрос является информация о планах Вашингтона создать-таки на севере Сирии т.н. «бесполетную зону».
Разговоры об этом велись на протяжении всех последних месяцев, и некоторые региональные игроки выступали именно за этот сценарий. США, с одной стороны, поддерживали эту идею, но с другой стороны – опасались ответной реакции Ирана и России. По всей видимости, часть американской элиты все же сумела пролоббировать эту идею и таким образом надеялась переломить ситуацию в Сирии. Серьезным доводом в пользу данной версии служит тот факт, что сообщения об этом появились в самих американских СМИ, а не исходили из России или Ирана.
Но чем так опасна «бесполетная зона»? Дело в том, что, по сути, это повторение «ливийского сценария». Если вспомнить, как свергали Муаммара Каддафи, то нельзя не заметить того факта, что перелом в войне за Ливию произошел именно после введения запрета на полеты ливийской авиации. Воплощение в жизнь «бесполетной зоны» и в Сирии, несомненно, привело бы эту страну к такой же ситуации, как и в Ливии. Конечно же, были и другие причины, однако упомянутый аспект, несомненно, может считаться достаточно серьезным, чтобы в Москве пошли на столь крутой, быть может, где-то и рискованный шаг.
***
Какие же цели преследуются в сирийской операции? Цель перелома ситуации в пользу официального Дамаска, безусловно, имеет место быть. В этом случае российские власти не просто повторят свой юго-осетинский успех, но и выйдут на совершенно иной уровень.
Кроме того, могут ожить и некоторые геоэкономические проекты, что в современном мире порой также является жизненно необходимым.
Наконец, ставится цель остановить продвижение группировки ИГИЛ, которая угрожает уже не только одному ближневосточному региону.
***
Подводя итог всему сказанному, остается ответить на последний вопрос:
Каковы возможные варианты развития ситуации? Как ожидается, основными сценариями могут быть:
1) Быстрый разгром экстремистских группировок в Сирии, прежде всего, ИГИЛ и «Ан-Нусры», наступающими войсками сирийской армии, с одной стороны, и отрядами курдов и оппозиции, с другой стороны;
2) Позиционные, в том числе уличные бои за крупные города (такие как Алеппо), которые будут продолжаться в течение нескольких месяцев;
3) Быстрый или постепенный разгром экстремистов и начало столкновений между правительственными войсками и отрядами оппозиции;
4) Вступление в конфликт крупных региональных игроков, что может привести к превращению конфликта в интернациональный со всеми вытекающими отсюда последствиями;
5) Разгром основных экстремистских группировок и начало политического процесса урегулирования кризиса.
Очевидно, что наиболее катастрофическим выглядит четвертый сценарий, тогда как наиболее компромиссным для всех сторон – пятый, поскольку мирное урегулирование позволит стабилизировать ситуацию и возвратить жизнь в Сирии в более-менее спокойное русло. И от того, какой вариант воплотится в жизнь, зависит будущее не только одного ближневосточного региона.
Информационно-аналитическая передача «Хроника Востока»