Мусульмане Кыргызстана и ЕАЭС: «один в поле не воин»

Ислам в Кыргызстане после долгих лет атеистической эпохи постепенно возвращается не только в религиозную, но и социальную, и политическую жизнь страны. Однако проникновение на территорию республики экстремистских, сектантских течений, тревожит ее правительство и общество, а также представляет реальную угрозу национальной безопасности…

***

Несмотря на то, что ислам утвердился в среде кочевников-киргизов лишь в XVII веке, знакомы с исламским вероучением они были уже давно – едва ли не с VIII века, когда утвердившиеся в Мавераннахре арабы стали контактировать с населением соседних областей.

Историки расходятся по поводу времени принятия ислама отдельными киргизскими племенами, однако, очевидно, что многие из них, как минимум, перенимали некоторые исламские обычаи. В качестве примера можно привести отказ от традиционного для язычников обряда трупосожжения у племен, контактировавших с мусульманами, в то время, как некоторые группы сохранили эту практику аж до XVIII столетия.

Часть киргизов приняла ислам, когда на смежных территориях Средней Азии стали образовываться отдельные мусульманские государства. Однако даже после принятия новой религии в XVII веке кочевники сохранили немало и языческих пережитков. Некоторые из таких пережитков иногда можно встретить в Кыргызстане и по сей день – особенно в сельской местности.

Во многом, именно это становится формальной причиной для появления разного рода экстремистских движений, борющихся за «чистоту» религии. С другой стороны, благоприятной почвой для деятельности радикалов становится и религиозная неграмотность населения, для которого зачастую вера исчерпывается отдельными местными традициями. Эта неграмотность сложилась, в том числе и по причине наследия атеистической эпохи, когда религия оставалась по преимуществу лишь в сельских регионах, а готовили имамов только в двух учебных заведениях на всей территории Советского Союза – в бухарском медресе «Мир Араб» и в Ташкентском исламском институте.

Только со второй половины 80-х гг. прошлого века политическая система несколько ослабила давление на религию, да и то – частично, поскольку в то время активизировалось научное противостояние исламу. Речь идет о проведении «разоблачающих» исследований религиозных обрядов, выпуске журнала «Атеист», организации передвижных клубов по интеллектуальной борьбе с религией, в которых принимали участие ведущие представители местной интеллигенции.

***

Окончательно ислам и другие конфессии в Кыргызстане были «освобождены» в 1991 году. Именно тогда была образована первая общереспубликанская мусульманская организация – Исламский центр республики Кыргызстан. В 1993 году появился республиканский муфтият, который позже стал Духовным управлением во главе с избранным муфтием.

С этого времени ДУМ Киргизии начало активную работу по повышению религиозного образования населения, привлечению финансирования на строительство новых мечетей, сотрудничеству с международными мусульманскими организациями. Молодежь направлялась на учебу в зарубежные исламские центры – в том числе, в Саудовскую Аравию, Египет и т.д. В последнее время, в связи с ростом экстремизма на территории стран СНГ, данную меру принято критиковать, однако надо понимать, что Кыргызстан в то время ощущал острый дефицит образованных религиозных кадров, а большая часть мечетей страны пополнялась людьми, подчас не имевшими вообще никакого религиозного образования. По данным на 2003-й год, более 90% кыргызстанских имамов не закончили даже медресе, не говоря уже о дипломах исламских ВУЗов. При этом некоторые самоучки объясняли собственное видение религии, причем порой даже более радикальное, чем выпускники учебных заведений. К тому же иногда их идеология была перемешана с местными консервативными традициями.

Такая же ситуация складывалась и с деятельностью зарубежных организаций и фондов. Некоторые из них, вольно или невольно, но действительно послужили причиной появления экстремистских течений. Однако в начале 90-х у мусульман Кыргызстана попросту не было средств на начавшееся по всей стране возведение мечетей. Данный процесс шел настолько быстро, что в начале 2000-х гг. некоторые из построенных учреждений даже были закрыты – как по техническим причинам, так и по причинам социальным (нехватка имамов, а порой и откровенно радикальная направленность проповедовавших там деятелей).

Не следует забывать и о гуманитарной деятельности международных исламских организаций, часто помогавших нуждающимся, прежде всего, тем, кто лишился средств к существованию в и без того небогатой республике…

***

Так или иначе, но ислам вернул себе былое, дореволюционное влияние в Кыргызстане, а где-то даже его и приумножил. Количество открыто верующих, соблюдающих религиозные обряды граждан, многократно возросло, причем, принципиально поменялся качественный состав кыргызстанской уммы. Раньше в мечеть, как и по всему СССР, ходили, в основном, пожилые: молодежь туда, как и в церкви в центральных областях РСФСР, не пускали (в том числе, и физически – комсомольскими живыми цепями у входа во время религиозных праздников). На сегодняшний же день более половины соблюдающих основные обряды мусульман в Кыргызстане – это как раз молодежь.

Возросло и число мечетей: если в 1991 году в стране действовало 39 зарегистрированных мечетей и около 1000 – полулегальных, не имевших официальной регистрации (фактически – просто молельных домов), то к настоящему времени в республике насчитывается более 2000 крупных мечетей, исламский университет, 6 исламских институтов, до 50 медресе. Общее количество мусульманских организаций в стране превышает 2000. Также на территории Кыргызстана действуют 3 иностранных миссии, 26 фондов и исламских центров. Из иностранных представительств наиболее активно в стране работают кувейтская Всемирная лига исламской молодежи, нидерландское благотворительное объединение «Аль-Вакф аль-Ислами», турецкая организация поддержки мусульманской молодежи, и многие другие.

***

В начале 2000-х перед мусульманами страны встала дилемма – оставить религию в сфере частной жизни, как это положено по конституции Кыргызстана, или пытаться вынести религию в политическую плоскость, участвовать в выборах в местные и республиканские органы власти с определенным прицелом на будущее. Мобилизация и активное участие мусульман в революционных переменах 2005 и последующих годов чуть не привели к исчезновению характеристики «светское» для кыргызстанского государства в его конституции. Тем не менее, тогда светски ориентированной части политической элиты Кыргызстана удалось отстоять свои позиции, в том числе и прежнюю конституцию. В настоящее время данный документ запрещает создание политических партий и представительств зарубежных политических организаций религиозного характера.

В исламе, конечно, отсутствует разделение на сугубо «светское» и «религиозное». Однако, справедливости ради, следует отметить, что порой некоторые кыргызстанские политики стремятся использовать «исламский фактор» для реализации лишь собственных политических амбиций – от банального разыгрывания «религиозной карты» на выборах до лоббирования тех или иных интересов уже в ходе деятельности законодательных и исполнительных органов власти.

***

И все же, местные политики – не самое страшное «зло», стоящее перед кыргызстанской уммой. Вместе с ростом влияния ислама в стране, возросло и влияние некоторых зарубежных сил и движений. Как было отмечено ранее, не все они действовали и действуют во вред местной государственности, стабильности и процветанию населения. Однако есть и другие…

К примеру, приверженцы международной организации «Хизб ат-Тахрир» борются за создание своего наднационального государства и упразднения современных мусульманских стран. Как и в России, так и в целом ряде других постсоветских государств, деятельность «Хизб ат-Тахрир» запрещена. (Кстати, весьма настороженно относятся к этому движению и турецкие власти, при том, что правящую в Турции ПСР сложно заподозрить в антирелигиозных настроениях). В Кыргызстане сторонники «Хизб ат-Тахрир» развили активность в Ошской области и некоторых других регионах, причем, как правило, в тех из них, где испытывают острую нехватку образованных имамов. И это, безусловно – одна из основных причин успеха идеологии данной организации в стране.

Можно наблюдать на территории Кыргызстана и активность пакистанского движения «Джамаат Таблиг». Также немалое число местных мусульман причисляют себя к т.н. «салафитам», заявляя о необходимости возвращения к «чистому исламу». При этом между ними и последователями традиционного ханафитского мазхаба нередко вспыхивают идеологические конфликты. Однако, в условиях религиозной неграмотности и полуграмотности, «тушить возникающие пожары» часто некому. И это – одна из причин, почему кыргызстанская умма, к сожалению, не представляет собой единый организм.

***

Существуют на территории республики и откровенно экстремистские ячейки. Впрочем, они действуют подпольно и не получают широкой поддержки. К примеру, небезызвестная «Аль-Каида» особой активностью в Киргизии не отметилась.

В последнее время деятельность всех пугавших общество и государство экстремистских групп была оттеснена вышедшей на первый план группировкой ИГИЛ. И если члены «Хизб ат-Тахрир» лишь мечтают о создании своего государства, то ИГИЛ сделала на этом пути несколько реальных шагов, к тому же провозгласив аль-Багдади сакральным главой проекта.

В отличие от международных террористических сетей прошлого, ИГИЛ проявила небывалую активность в медийной сфере, прежде всего – в Интернете. Это придало группировке романтический образ в глазах миллионов мусульман по всему миру. Не остались в стороне и кыргызы. По некоторым данным, их в рядах радикалов сражается до 300 человек. Опасность отъезда местных мусульман на фронты экстремистов трудно переоценить – ведь с каждым разом группировка все больше становится магнитом уже не для сотен, а для тысяч молодых людей, а заодно – и крупнейшим рассадником экстремизма на всем Ближнем и Среднем Востоке.

При этом даже в случае поражения проекта ИГИЛ, оставшиеся в живых «легионеры» наверняка вернутся домой, где не только смогут легко распространять радикальные идеи, но и, имея боевой опыт и спаянную организацию, будут представлять реальную угрозу безопасности. Вообще, проблема отъезда молодежи в ИГИЛ является общей проблемой для всех стран Средней Азии, а также Азербайджана и России. И на данный момент какого-либо серьезного механизма для ее решения пока так и не выработано. И более чем очевидно, что, как и другие угрозы национальной безопасности, этот наболевший вопрос рационально было бы решать сообща.

***

Ранее возможность коллективных действий имелась только по линии Организации договора коллективной безопасности (ОДКБ), т.е., по сути, лишь посредством военной составляющей. Но теперь, благодаря созданию Евразийского экономического союза (ЕАЭС), находить нужные решения можно и с помощью экономики. И отрадно, что власти Кыргызстана, взвесив все плюсы и минусы, приняли решение вступить в это новое объединение, собирающее евразийское пространство в единое целое. Ведь действовать сообща куда полезнее, чем в одиночку, особенно в условиях возникновения все новых и новых угроз.

Страны ЕАЭС (куда, как известно, входят также Россия, Белоруссия, Армения и Казахстан) могут оказать Кыргызстану помощь не только в плане сотрудничества правоохранительных органов и спецслужб, но и по линии исламского взаимодействия. И координация между мусульманскими организациями этих стран (прежде всего, России, Казахстана и Кыргызстана) вполне могла бы привести к выработке единой стратегии в борьбе с радикальными идеями.

Тем более, что в настоящее мусульмане региона, в силу складывающейся непростой международной обстановки, фактически, подошли к своей очередной точке бифуркации. Именно сейчас необходимо определять свой дальнейший путь – продолжать «ждать у моря погоды», или же начинать серьезную совместную и скоординированную работу. И от этого будет зависеть не только экономическое благосостояние, но и, доселе весьма проблемная, социальная и религиозная ситуация на всем евразийском пространстве.

Антон Евстратов, политолог

Muslim Politic